Развратная  - Маша Моран

– Тебе звонят, Паш.

Он дернулся всем телом, как будто его ударило током.

– На хуй всех.

Звук, наконец, оборвался. Но через несколько секунд снова раздалось пронзительное пиликанье. Карман приспущенных брюк светился бледным светом.

– Вдруг что-то важное?

Павел обхватил ладонью ее грудь, зажал между пальцев набухший сосок. Вика застонала. Он наклонился и лизнул чувствительную вершинку. Но чертов звук мешал! Язык Павла обвел сосок, губы сдавили. Вика потянулась к карману его брюк и неловким движением вытащила телефон. Она его выключит. Разобьет! Павел лизнул другой сосок, а потом зажал его между пальцев и легонько покрутил из стороны в сторону. Вика вскрикнула от легкой боли и мгновенно разлившегося после нее жара.

– Сделай так еще раз…

Он послушно снова лизнул покрасневший сосок. Вика сбросила звонок, даже не взглянув на экран. Но звонивший не желал униматься. Павел, наверное, не слышал вообще ничего. Он лизал то один сосок, то другой, доводя Вику до помешательства. Между бедер уже было до невозможности мокро. Влага стекала горячими капельками. Мышцы живота сокращались, предчувствуя оргазм. Забыв обо всем, Вика опять попросила:

– Покрути еще… Как ты делал…

Опять звонили. Вика провела дрожащими пальцами по экрану. Но, кажется, не в ту сторону. Приглушенный голос на том конце едва ли не кричал:

– Паша! Паша, ты где, твою мать?! У нас тут жопа!

Господи… Вика бессознательно поднесла телефон к уху:

– Алло?

– Алло! Вы кто? Где Паша? Дайте его!

У Вики виски разрывались от громких встревоженных криков какого-то мужчины. Ладони Павла скользили по ее коже, мешали сосредоточиться. Вика с трудом проговорила:

– Он сейчас не может подойти…

– Какое «не может»? Ты вообще кто? Быстро отдала ему телефон! Тут, блядь, жопа полная! Так ему и передай!

Вика начала приходить в себя. Она пыталась выбраться из дурмана Пашиных ласк, но его губы и руки не отпускали. Она оттолкнула его голову и постаралась отодвинуться. Видимо, он вообще ничего не слышал. Потерянный невменяемый взгляд. Лихорадочный блеск глаз. Он тянулся к ней, но Вика сделала неловкий шаг назад, упираясь спиной в стену. Тихонько она прошептала:

– Тебе звонят, Паш… Какой-то мужчина… Кажется, что-то случилось.

Павел непонимающе взглянул на телефон в ее руке, а затем вдруг резко выхватил:

– Не смей говорить с другими мужиками! Ни с кем, кроме меня. Ясно?!

Вика испуганно кивнула. Сейчас он был похож на сумасшедшего наркомана, который ради дозы готов зверски убить. И, кажется, для него этой дозой была она. Павел неожиданно отшвырнул телефон в сторону. Вика затравленным взглядом следила за тем, как телефон приземляется на пол, как по экрану быстро расползается сеточка трещин.

– Я спросил: тебе ясно?

– Да…

Вика кивнула и испуганно посмотрела на Павла. Он обезумел. Но вместо страха она испытывала головокружительное возбуждение. По внутренней стороне бедер вновь побежали капельки влаги. Вика свела ноги вместе, стремясь скрыть свое состояние. Внутренние мышцы предательски сократились, и Вика не смогла сдержать тихий стон. Низ живота обжигала пылающая боль. Павел шагнул к ней. Вика уже не могла себя контролировать. Жадным взглядом она следила, как от каждого шага подрагивает его член. Он качнулся в сторону. Из отверстия на головке выступило еще несколько капелек. Они скатились по перевитому венами стволу. Вика приоткрыла губы. Во рту выступила слюна. Ей хотелось попробовать его на вкус. Обхватить губами и… Наверное кто-то заставил ее сказать это, потому что сама бы Вика никогда не произнесла подобное:

– Я хочу облизать его…

Паша тихо рыкнул и подтолкнул ее к стене.

– После того, как я кончу в тебя…

Смысл его слов не сразу дошел до нее. В сознании клубился туман. Она метнулась в ванную.

– Нет…Где-то… Где-то были презервативы…

Она бы все равно не могла от него забеременеть, но почему-то боялась. Боялась, что это навсегда свяжет ее с Павлом. Кого она обманывает?! Она и так с ним уже связана. Он догнал ее в тот момент, когда Вика бездумно открывала все подряд шкафчики в ванной. Остановившись за ее спиной, Павел резко захлопнул дверцу. В небольшом зеркале отразился его тяжелый взгляд.

– Никаких резинок.

– Нет! – Вика снова потянулась в шкафчику.

Но Павел схватил ее руки, завел назад и прижал предплечьем в своей груди. Вике пришлось выгнуть спину. Они встретились взглядами в зеркале. Вика предприняла еще одну безуспешную попытку вырваться. Павел ухмыльнулся.

– Да, Вика… Привыкай к моей сперме…

Вику затрясло от его слов. Она хотела этого. Хотела ощущать его везде.

Он накрыл свободной ладонью ее грудь и сжал. Вика в блаженстве опустила веки, не сумев сдержать стон. Павел хрипло простонал:

– Нравится?..

– Да…

Он сдавил между пальцев покрасневший сосок, а затем отпустил ее грудь. Из Вики вырвался вздох разочарования. В ту же секунду ягодицами она ощутила его ладонь.

Она закусила губу, когда почувствовала, как обжигающе горячая головка раздвигает набухшие складочки. Пашина ладонь сжалась на ее локте. Вика опустила голову, стараясь выровнять дыхание. Болезненно ее растягивая, Павел двинулся вперед. Вика тяжело задышала. Его слишком много… И он слишком большой для ее отвыкшего от секса тела. Он вообще, черт возьми, слишком большой! Павел медленно, с трудом проникал в нее. Вика попробовала отодвинуться. Даже не смотря на влагу, ей было больно. Его горячий толстый член буквально разрывал ее. Вика уже изо всех сил дернулась вперед:

– Остановись… Мне больно…

Их взгляды столкнулись в зеркале. Павел еще немного продвинулся вперед. Мышцы сократились, одновременно протестуя против его проникновения, и желая его. Вика уже сама не знала, чего больше хочет: чтобы Павел замер, или чтобы продолжал двигаться, не обращая внимания на ее слова. Но что-то внутри заставляло ее сопротивляться. Наверное, странная убежденность, что если он не настоит на своем, то им не стоит даже пытаться, ничего не выйдет.

Вика снова рванулась вперед.

– Я же сказала: остановись!

Павел действительно остановился. Он полностью вышел из нее. Вика разочарованно всхлипнула и опустила взгляд. В лоне вдруг стало холодно и пусто. Неожиданно он протянул свободную руку между ее ног, прижал ладонь к бедру и заставил ее поднять ногу вверх, на бортик ванны. Вика удивленно вскинула голову:

– Что ты делаешь? Отпусти меня немедленно!

Он продолжал удерживать ее руки, оттягивая назад. Вика задыхалась от смущения и возбуждения. Она стояла в развратной позе, полностью открытая, высоко задрав ногу. Грудь бесстыдно выставлена, соски пульсируют болью, торчат, набухшие и отвердевшие. Павел сотворил с ней что-то невероятное.